Предмет: История, автор: mariannabilko

1. Володымира Мономаха називали " тесть Європи" ДА или НЕТ



2.Перший дерев'яний міст через Дніпро було збудовано за правління Ярослава Мудрого.  ДА или НЕТ


3.Місто Львів збудовано за часів правління Данила Галицького ДА или НЕТ

4.Любецький з'їзд князів відбувся у 1072 році. ДА или НЕТ


5.Після смерті Ярослава Мудрого його сини Ізяслав, Всеволод та Мстислав утворили тріумвірат ДА или НЕТ

6.Перша згадка назви "Україна" в писемних джерелах датована 1084 р.  ДА или НЕТ

7.Данило Галицький розгромив під Дорогочином хрестоносців.  ДА или НЕТ

8.Хан Батий спалив Київ у 1240 році. ДА или НЕТ

9.Столиця Золотої Орди місто Сарай.  ДА или НЕТ

10.Дозвіл для руських князів на княжіння у своїх володіннях - це ярлик.  ДА ИЛИ НЕТ


11.Кревську унію було укладено в 1285 році.  ДА ИЛИ НЕТ

пожалуйста ответьте ‍♀️








Ответы

Автор ответа: svitlanamazur20
2

Ответ:

Объяснение:

1.ДА

2.ДА

3.НЕТ

4.ДА

5.ДА

6.ДА

7.ДА

8.НЕТ

9.ДА

10.ДА

11.ДА

( 1 - 2 відповіді можуть бути не вірними)


mariannabilko: спасибо конечно большое) но здесь все не правильное
Похожие вопросы
Предмет: Русский язык, автор: Nikitin16
сожмите на 25 процентов


   - Что ж, так и должно было
получиться, - равнодушно сказал Григорий.

   Чумаков переночевал у них
в землянке, утром стал прощаться.

   - Куда идешь? - спросил
Григорий.

   Улыбаясь, Чумаков ответил:

   - Легкую жизнь шукать.
Может, и ты со мной?

   - Нет, топай один.

   - Да, мне с вами не
жить...  Твое  рукомесло,  Мелехов,  -  ложки-чашки
вырезывать - не по мне, - насмешливо проговорил Чумаков и с поклоном  снял
шапку: - Спаси Христос, мирные разбойнички, за хлеб-соль. за приют.  Нехай
боженька даст вам веселой жизни, а то дюже скучно  у  вас 
тут.  Живете  в лесу, молитесь поломанному колесу - разве это жизня?

   Григорий после его ухода
пожил в дубраве еще с неделю, потом собрался в дорогу.

   - Домой? - спросил у него
один из дезертиров.

   И Григорий, впервые 
за  все  время  своего  пребывания  в 
лесу,  чуть приметно улыбнулся:

   - Домой.

   - Подождал бы 
весны.  К  Первому  маю  амнистию  нам 
дадут,  тогда  и разойдемся.

   - Нет, не могу ждать, -
сказал Григорий и распрощался.

   Утром на следующий день он
подошел к  Дону  против  хутора  Татарского. Долго смотрел
на родной двор, бледнея от радостного волнения.  Потом  снял винтовку
и подсумок, достал из него шитвянку, конопляные хлопья, пузырек с ружейным
маслом, зачем-то пересчитал патроны. Их было двенадцать  обойм  и
двадцать шесть штук россыпью.

   У крутояра лед отошел от
берега. Прозрачно-зеленая  вода  плескалась  и обламывала иглистый
ледок окраинцев.  Григорий  бросил  в  воду  винтовку,
наган, потом высыпал патроны и тщательно вытер руки о полу шинели.

   Ниже  хутора 
он  перешел  Дон  по  синему,  
изъеденному   ростепелью, мартовскому льду, крупно зашагал к дому.
Еще издали он увидел на спуске  к пристани Мишатку и еле удержался, чтобы
не побежать к нему.

   Мишатка обламывал
свисавшие с  камня  ледяные  сосульки,  бросал 
их  и внимательно смотрел, как голубые осколки катятся вниз, под гору.

   Григорий подошел к спуску,
задыхаясь, хрипло окликнул сына:

   - Мишенька!.. Сынок!

   Мишатка испуганно взглянул
на него и опустил глаза.  Он  узнал  в  этом бородатом и
страшном на вид человеке отца...

   Все  ласковые 
и  нежные  слова,  которые  по  ночам 
шептал  Григорий, вспоминая там, в дубраве, своих детей, сейчас вылетели у
него  из  памяти. Опустившись на колени, целуя розовые холодные
ручонки сына, он  сдавленным голосом твердил только одно слово:

   - Сынок... сынок...

   Потом Григорий взял на
руки сына. Сухими, исступленно горящими  глазами жадно всматриваясь в его
лицо, спросил:

   - Как же вы тут?.. Тетка,
Полюшка - живые-здоровые?

   По-прежнему не глядя на
отца, Мишатка тихо ответил:

   - Тетка Дуня здоровая, а
Полюшка померла осенью... От глотошной. А дядя Михаил на службе...

   Что ж, и сбылось то
немногое, о чем бессонными ночами мечтал  Григорий. Он стоял у ворот
родного дома, держал на руках сына...

   Это было все, что осталось
у него в жизни, что пока еще роднило  его  с землей и со всем этим
огромным, сияющим под холодным солнцем миром. 

 



Предмет: Русский язык, автор: Nikitin16
Сожмите изложение на 25 процентов





   Григорий потерял счет
томительно тянувшимся дням. До октября он кое-как прожил в лесу, но когда
начались осенние дожди, а затем холода - с новой и неожиданной силой проснулась
в нем тоска по детям, по родному хутору...

   Чтобы как-нибудь убить
время, он целыми днями сидел на нарах, вырезывал из дерева ложки,
выдалбливал  миски,  искусно  мастерил  из 
мягких  пород игрушечные фигурки людей и животных. Он старался ни о чем не
думать  и  не давать дороги к сердцу ядовитой тоске. Днем это ему
удавалось, но длинными зимними ночами тоска воспоминаний одолевала его. Он
подолгу  ворочался  на нарах и не мог заснуть. Днем никто из жильцов
землянки не слышал  от  него ни слова жалобы, но по ночам он 
часто  просыпался,  вздрагивая,  проводил рукою по лицу - щеки
его и отросшая за полгода густая борода были мокры от слез.

   Ему часто снились дети,
Аксинья, мать и все остальные близкие, кого уже не было в живых. Вся жизнь
Григория была в  прошлом,  а  прошлое  казалось недолгим 
и  тяжким  сном.  "Походить  бы  ишо 
раз  по   родным   местам, покрасоваться на детишек,
тогда можно бы и помирать", - часто думал он.

   На провесне как-то днем
неожиданно заявился Чумаков.  Он  был  мокр  по пояс,
но  по-прежнему  бодр  и  суетлив.  Высушив 
одежду  возле  печурки, обогревшись, подсел к Григорию на нары.

   - Погуляли же мы, Мелехов,
с той поры, как ты от  нас  отбился!  И  под Астраханью
были, и в калмыцких степях... Поглядели на белый  свет!  А  что
крови чужой пролили - счету нету. У Якова Ефимыча жену  взяли 
заложницей, имущество забрали, ну,  он  и  остервенился, 
приказал  рубить  всех,  кто Советской власти служит. И зачали
рубить всех подряд: и учителей, и разных там фельдшеров, и агрономов... Черт те
кого только не рубили!  А  зараз  - кончили и нас, совсем, -
сказал он, вздыхая и все еще ежась от  озноба.  - Первый раз разбили
нас под Тишанской, а неделю назад - под Соломным. Ночью окружили с трех сторон,
оставили один ход на бугор, а там снегу -  лошадям по пузо... С рассветом
вдарили из пулеметов, и  началось...  Всех  посекли пулеметами.
Я да сынишка Фомина - только двое и  спаслись.  Он,  Фомин-то,
Давыдку своего с собой возил с самой осени. Погиб и сам Яков Ефимыч...  На
моих глазах погиб. Первая  пуля  попала  ему  в 
ногу,  перебила  коленную чашечку, вторая - в голову,
наосклизь.  До  трех  раз  падал  он  с 
коня. Остановимся, подымем, посадим в седло,  а  он 
проскачет  трошки  и  опять упадет. Третья пуля нашла его,
ударила в бок... Тут  уж  мы  его  бросили. Отскакал я на
сотейник, оглянулся, а его уже лежачего двое конных  шашками полосуют...