Предмет: История, автор: alinapisarik2009

каким был государственный строй России в первой половине XIX в.?СРОЧНООООО ПОЖАЛУЙСТА


alinapisarik2009: Спасибо огромное, а это ваш ответ или это с интернета?
alinapisarik2009: Хорошо, всё ровно спасибо

Ответы

Автор ответа: Аноним
1

Відповідь:

В первой половине XIX века в России государственный строй был монархическим и абсолютным. Власть принадлежала российскому императору, который на тот момент был Александр I (1801-1825), а затем Николай I (1825-1855). Важными характеристиками этого периода были:

Абсолютная монархия: Император обладал неограниченной властью и контролировал все аспекты государственного управления. Он был верховным законодателем и исполнителем, а также главнокомандующим вооруженными силами.

Феодальные отношения: В России продолжали существовать феодальные отношения, хотя они постепенно утрачивали свою важность. Землевладельцы, или помещики, имели влияние на местное население и играли роль в управлении территориями.

Полицейское государство: Николай I известен как "царь-полицейский" из-за ужесточения контроля над обществом и цензуры. Он проводил политику жесткого надзора за деятельностью общественных организаций и ограничения свободы слова.

Реформы и модернизация: Несмотря на абсолютную монархию, в первой половине XIX века в России происходили попытки модернизации. Важные реформы включали в себя создание министерств и учреждений для улучшения управления, а также развитие образования и науки.

Национальные движения: В это время внутри империи происходили национальные движения, особенно на периферии, такие как Польша и Украина, которые стремились к большей автономии и самоопределению.

Важно отметить, что вторая половина XIX века принесла более радикальные изменения в российском обществе, включая освобождение крестьян в 1861 году и бурное развитие индустриализации и политических движений, таких как народничество и марксизм.

Похожие вопросы
Предмет: Английский язык, автор: qweuieudnjdjdje
Предмет: Русский язык, автор: alvinaagavelova
Запиши (с большой буквы, без точки в конце, в именительном падеже единственном числе) слово из данного ниже текста, лексическое значение которого приведено.

Шкаф, в котором находится особо ценная столовая посуда.

.

Взрослые часто не понимают детей, потому что видят мир не таким, каким его видят дети. В окружающих предметах взрослые видят их назначение, видят то, чем эти предметы полезны для них. Дети же видят лицо вещей. Они не знают, откуда эти вещи явились, кто их сделал и сделал ли кто. Дети знают, что вещи существуют, что вещи живут, и относятся к вещам, как к живым существам.

Помню себя маленьким — четырёхлетним, может быть, трёхлетним. Вижу себя в окружении вещей, которые не только будят во мне какие-то мысли, но и действуют на мои чувства. Вот сутулый с выдвинутыми вперед плечами, огромный, чуть ли не до потолка ростом, шкаф. Он стоит, подпирая своей широкой, плоской спиной стену, погрузившись в какую-то свою глубокую, бесконечную думу. От него не много добьёшься слов. Если он и произнесёт что-нибудь на своём скрипучем, непонятном для меня языке, то лишь когда открывают дверцы, чтоб достать что-нибудь из одежды, хранящейся в его недрах.

По сравнению со шкафом буфет более легкомысленное и франтоватое существо. У него и цвет не такой серо-бурый, а с красноватым отливом. Верхние дверцы на его груди украшены деревянной резьбой, изображающей битых уток, подвешенных вниз головой. На нижних дверцах такие же резные изображения корзин, наполненных виноградными гроздьями. У него какая-то несуразная маленькая головка в виде полукруга с вырезанным по краям хитросплетением виноградных листьев, а на плечах торчат выточенные из дерева шпилеобразные фигуры, напоминающие собой что-то вроде двух огромных шахматных ферзей. Этот чудак буфет, наверно, воображает, что очень красиво, когда на плечах две такие нелепые штуковины.

Словом, он существо хотя и нелепое, но вполне компанейское, чего не скажешь о креслах… Вот уж!.. В своих белых полотняных чехлах, из-под которых, точно из-под платьев, торчат только кончики ножек, они похожи на каких-то чопорных пожилых тёток. Аккуратно протянув согнутые в локтях руки вдоль бёдер с таким расчётом, чтоб была соблюдена строгая параллельность, они чинно сидят по углам комнаты, полуобернувшись друг к дружке, и молчат. Молчат напряженно, упрямо, сосредоточенно. Чувствуется, что им до зарезу хочется поговорить, посудачить о том о сём, да неохота показывать, что их могут интересовать такие пустяки, как праздные разговоры. Мне кажется, что, как только я ухожу из комнаты, они сейчас же принимаются болтать о всякой всячине: их словно прорывает от длительного молчания. Но стоит мне возвратиться — и они тотчас прикусывают язык, ручки тотчас — вдоль бёдер, и опять тишина, будто никакого разговора и не было.

В их обществе я чувствую себя лишним, ненужным, стесняющим: чем-то вроде гвоздя в сапоге. Ни на минуту не оставляет мысль, что эти старые ханжи только и ждут, чтоб я поскорей выкатился за дверь и не мешал им изливать друг перед дружкой душу или перемывать косточки своим знакомым.

Помогите пожалуйста! Очень нужно