Предмет: Українська література, автор: MASHyJIYAAAAAA

срочно!3цитати до образу князя и пустельника из твора Мисце для дракона

Ответы

Автор ответа: Olyun4ik
0

Відповідь:

Дракон:

Дракон ще був зовсім молодий. Минуло вісім років, відколи він вилупився з яйця, що про-лежало, може, із сотню літ у печері. Не було кому заопікуватися ним та навчити драконячого способу життя, бідолаха навіть не знав, чим повинен харчуватися, і їв собі травичку, листячко, різні там ягідки, дикі яблука й груші

Дракон ще й говорити не вмів, був наче мала дитина. Та голову мав тямущу і досить хутко навчився говорити по-людськи.

Мені б лиш із вами бачитися та книги читати. А більше нічого не треба.

Я вже вріс в оцю землю і мушу вмерти на ній і за неї!

У снах я не раз був метеликом, пурхав серед квітів. Це були найсолодші сни.

Бо це я чиню з любові до мого вчителя і до князя. Яке щастя мати друзів і могти для них пожертвувати життям!

драконове око, наче маленьке озерце, дивилося на нього таким розумним поглядом, і в оці блищала сльоза, а в сльозі грало осіннє сонце.

Князь:

Відколи князь посів батькові володіння, запанувало на люботинських землях небувале затишшя.

Деколи його опановувало бажання струсити з себе оту сонливість і бездіяльність, кидався щось робити — затіє, було, собор будувати, вже й підвалини закладуть, та раптом махне рукою й більше не з’являється на будові, а майстри розповзуться по домівках, і ніхто потім про собор не згадує.

Але князь своє знає— йому треба князівну заміж видати, опріч того, боїться неслави.

Князь після довгих потуг нарешті видушив з себе сльозу, тоді драматично змахнув її рукавом, підвівся і, скуливши плечі, побрів з галявини (коли дракон  погодився вийти на герць)

Князь тинявся по палатах, проклинаючи дрижаки, і боровся з нудьгою. Останнім часом він уже не міг ізвладати з собою — постійно чогось бракувало, все довкола страшенно обридло і баглося чогось такого, що він і сам гаразд не усвідомлював, почував себе так, начеб нутро його вишкребли й зосталася тільки одна оболонка. Порожнеча зяяла всюди, на що не глядів. Якийсь біль, незрозумілий біль проліз йому в душу і звив собі там кубло, цей біль ятрив його і душив ночами, примушував прокидатися в холодному поту, з виряченими од жаху очима.

За що? Я ж хотів як ліпше. Для держави. Я врятував її...

Князь відчув, що там, де в його душі була раніша сліпуча яснота, царювала тепер темрява, як і тут, над водою...

Пояснення:

Похожие вопросы
Предмет: Русский язык, автор: nikitko45
Какова проблема данного текста?
Молодому человеку не хочется во вчерашний день. Вчерашнее — это для детей и для стариков. Но молодым не хочется и в завтрашний день тоже, потому что завтра они не будут уже молодыми. Молодой человек — он весь сегодня, здесь, сейчас. Вот почему он — даже при нешуточном интеллекте — скорей проведет свои полчаса возле вращающейся стойки с табличкой «Лидер продаж» в книжном магазине, чем будет читать «Войну и мир». «Война и мир» из тех книг, которые вообще не читают — их проходят. В том же книжном магазине продаются серийные брошюрки, выпущенные каким-то сметливым белорусским издательством: «"Война и мир» за 90 минут", «"Преступление и наказание» за 90 минут" и так далее. Впрямь, должен же кто-то пожалеть сегодняшнего тинейджера, бесконечно далекого от проблем Андрея Болконского, но принужденного, тем не менее, сдавать литературу.
Читатели «Берега», надеюсь, не похожи на тинейджера, которого жалеют белорусы. Поэтому я советую им: прочитайте «Войну и мир». Именно прочитайте, а не перечитайте. Я тоже проходила все это в школе: и «Капитанскую дочку», и «Героя нашего времени», и «Господ Головлевых». А в гораздо более позднем возрасте читала… не «как в первый раз», а именно — в первый раз. Притом не в последний.
Шестнадцатилетняя Наташа собирается на первый в жизни взрослый бал. Старик Болконский мерит сухими шагами липовую аллею в своем имении. Батарея капитана Тушина шпарит по французам. Пьер Безухов бредет по горящей Москве и хочет убить Наполеона. Наташа шепчет «Простите» умирающему князю Андрею. Юный Петя Ростов с криком «Ура!» летит навстречу неприятелю, а через миг летит с лошади наземь. Вопль его матери сотрясает графский дом, некогда счастливый и хлебосольный. Княжна Марья молится за всех…
Мы уже поняли, что люди «Войны и мира» для нас — более чем реальны. Вот именно: более чем. Мы входим в каждого из них, и его мир становится нашим миром. Мы учимся любить людей так, как любил их Толстой. А Толстой любил каждого и каждую из своих людей (не хочется употреблять слово «героев»), прекрасно зная его (ее) слабость и греховность, мучительную сложность и неспособность вовремя в этой сложности разобраться… Мир был бы другим, если бы мы умели любить друг друга так, как любил своих людей Лев Николаевич. С какой пристальностью он вглядывается в каждое движение, в каждое дыхание своего человека! Как бездонно он его жалеет и как счастлив он его счастьем! А что вообще есть человек? Князья да графы, жившие за два века до нас — и жизнью, совершенно на нашу жизнь непохожей, — что общего между ними и нами? Да всё у нас общее. Всё. И мы, и они — люди. Надо читать Толстого, чтоб хоть немного продвинуться в понимании того, что есть человек… И получить урок любви к человеку.