Предмет: Математика, автор: kzhk72

Коллективное хозяйство для посадки различных культур поделило 10га на 7 равных частей,Сколько гектаров составляет каждая из частей? Какая это дробь?

Ответы

Автор ответа: darinamajskaya

10÷7=1 целая 3/7 га.

Если оставить 10/7-это неправильная дробь.

А если целую часть выделить получим 1 целая 3/10-уже смешанная дробь.

Предыдущий вопрос

Следующий вопрос

Похожие вопросы

Предмет: Математика, автор: 24Varenka03

Запишите число 5 в виде дроби со знаменателем:
1) 1
2) 5
3) 7
4) 11
Помогите пожалуйста!!!

5 лет назад

Предмет: Литература, автор: sabway2

опираясь на план дайте характеристику Герде

5 лет назад

Предмет: История, автор: uw0lx

СПОЧНО ДАМ ВСЕ БАЛЫ ЗА ВЕРНЫЙ ОТВЕТ!!

Семейная реликвия, символ родной земли и родного дома – это

ВАРИАНТ ОТВЕТА

тундик
жукаяк
кебеже
шанырак
кереге

5 лет назад

Предмет: Математика, автор: varus1

Решите задание номер 9

9 лет назад

Предмет: Литература, автор: Аноним

СРОЧНО! ПОЖАЛУЙСТА!!
С какой целью писатель в начале и в конце приведенного фрагмента обращает наше внимание на деталь — вицмундир?
На другой день Червяков надел новый вицмундир, подстригся и пошел к Бризжалову объяснить... Войдя в приемную генерала, он увидел там много просителей, а между просителями и самого генерала, который уже начал прием прошений. Опросив несколько просителей, генерал поднял глаза и на Червякова.
– Вчера в "Аркадии", ежели припомните, ваше-ство, – начал докладывать экзекутор, – я чихнул-с и... нечаянно обрызгал... Изв...
– Какие пустяки... Бог знает что! Вам что угодно? – обратился генерал к следующему просителю.
"Говорить не хочет! – подумал Червяков, бледнея. – Сердится, значит... Нет, этого нельзя так оставить... Я ему объясню..."
Когда генерал кончил беседу с последним просителем и направился во внутренние апартаменты, Червяков шагнул за ним и забормотал:
– Ваше-ство! Ежели я осмеливаюсь беспокоить ваше-ство, то именно из чувства, могу сказать, раскаяния!.. Не нарочно, сами изволите знать-с!
Генерал состроил плаксивое лицо и махнул рукой.
– Да вы просто смеетесь, милостисдарь! – сказал он, скрываясь за дверью.
"Какие же тут насмешки? – подумал Червяков. – Вовсе тут нет никаких насмешек! Генерал, а не может понять! Когда так, не стану же я больше извиняться перед этим фанфароном! Чёрт с ним! Напишу ему письмо, а ходить не стану! Ей-богу, не стану!"
Так думал Червяков, идя домой. Письма генералу он не написал. Думал, думал, и никак не выдумал этого письма. Пришлось на другой день идти самому объяснять.
– Я вчера приходил беспокоить ваше-ство, – забормотал он, когда генерал поднял на него вопрошающие глаза, – не для того, чтобы смеяться, как вы изволили сказать. Я извинялся за то, что, чихая, брызнул-с... а смеяться я и не думал. Смею ли я смеяться? Ежели мы будем смеяться, так никакого тогда, значит, и уважения к персонам... не будет...
– Пошел вон!! – гаркнул вдруг посиневший и затрясшийся генерал.
– Что-с? – спросил шёпотом Червяков, млея от ужаса.
– Пошел вон!! – повторил генерал, затопав ногами.
В животе у Червякова что-то оторвалось. Ничего не видя, ничего не слыша, он попятился к двери, вышел на улицу и поплелся... Придя машинально домой, не снимая вицмундира, он лег на диван и... помер.

9 лет назад